Виктор Гырлин - «Литературная мозаика» - выпуск 2

Подробности

Категория: «Литературная мозаика» - выпуск 2

Опубликовано 19.12.2016 14:26

Виктор Гырлин.

   Гырлин Виктор Николаевич родился в первый послевоенный год. Школа – 11 классов, ТУ – слесарь, армия механик двигателей баллистических ракет, офицер запаса. Работа: школа, то же ТУ, военкомат, газета, завод «КМЗ», шахта. С газетой дружит постоянно. Тридцать публикаций прозы. Написал более ста стихов, из них 50 опубликовано. Пребывает в постоянном творческом поиске.

Осенний букет. Новелла

   Произошло это давно, когда я учился в восьмом классе. Очень нравилась мне тогда одноклассница Света. Она никого не признавала из наших ребят. Чтобы ей понравиться, нужно было быть чемпионом по боксу или хотя бы хорошим атлетом у себя в школе. Светлана обожала спорт и самодеятельность. И, кроме того, очень любила цветы.

   Теплый сентябрьский вечер. Света в платьице с короткими рукавами, маленькая и нежная, как всегда, задумчивая и серьезная, стоит на балконе и смотрит на догорающий закат. Как зачарованный, я наблюдал за нею. И тут мне пришла в голову одна мысль. Я стремглав кинулся домой, сорвал с нашей клумбы во дворе несколько душистых цветов и сделал букет.

   Когда я вернулся на прежнее место, Света, как и раньше, стояла на балконе, слегка опершись руками о перила. Потом неожиданно, плавно повернувшись, она пошла в
комнату: очевидно, ее позвали. В два прыжка я оказался на заветном крыльце под балконом. Ловкий баскетбольный бросок - и букет с легким стуком упал на нужное место.

   Через минуту на балкон вышла Света. Наткнувшись на букет, она подняла его и долго с изумлением смотрела на цветы.
– Кто это кинул? - бросила она в наступившую темноту. Молчит засыпающий квартал. Нем, как могила, и я. Скажите, или я их сейчас же выброшу, – уже сердито произносит Света. Никакого ответа. А на третий день после этого я неожиданно получил записку от Светы. Она просила меня не убегать, как всегда, из класса во время большой перемены, а остаться для очень важного разговора с ней. Пришлось покориться, и то больше из любопытства.

   Когда мы остались вдвоем, Света подошла ко мне и пристально посмотрела мне в лицо. Скажи, ты третьего дня не был у наших домов вечером? - спросила она.

   А что я там забыл? – небрежно процедил я сквозь зубы. А я думала, что это ты мне бросил букет цветов. Он и сейчас красуется у меня на столике, – тихо произнесла она.

Микроны, секунды, люди

Репортаж

   Одно удовольствие наблюдать, как ловко и проворно работают Таня Ткачук, Люба Шуст, Алла Бухтиярова, Таня Кардаш. Движения их размерены, ни одного лишнего. Вот Ткачук склонилась над станком, в руках у нее микрометр. Быстро и точно она производит замер прутка, и спустя мгновение, подняв голову, удовлетворенно подмигивает подруге. Та тоже улыбается. Это значит, что все идет хорошо.

   А ведь еще сравнительно недавно дела обстояли не так уж и блестяще.

   – Долго мы мучились с различными неувязками, – вспоминает мастер участка шлифовки калибровочного цеха завода имени Фрунзе Борис Иванович Ерупсанов. – Было
обидно, что на других участках рабочие дают рекордные выработки при отличном качестве продукции, а наш участок «склоняют» на оперативках.

   Говорили об этом и на участковом собрании. Говорили много, а толку было мало. Каждый месяц проходил по формуле: первая декада – спячка, вторая – раскачка, третья – горячка. Но разве наверстаешь одной третьей декадой все то, что упущено было в двух предыдущих? Нет, конечно. На это и времени не хватит, и брак растет. «А вы бы, товарищ мастер, техминимум организовали», – предложил кто-то.

   Предложение было дельное. И просто удивительно, что это никому раньше не пришло в голову. На участке в срочном порядке организовали курсы по техническому минимуму. Полученные в процессе учебы знания, а также проведенная воспитательная работа по повышению ответственности за доверенное дело положительно повлияли на результаты лроизводственной деятельности.

   Когда в стране развернулось соревнование комсомольцев за право поставить свои подписи под рапортом ВЛКСМ XXV съезду КПСС, то включился в него и участок шлифовщиков.
– Это было напряженное время, – говорит комсорг участка Александр Ефанов. – Уверовав в свои силы, комсомольско-молодежный коллектив взял повышенные обязательства. Итоги соревнования подводились каждый день.

   Оперативность и гласность еще больше разжигали энтузиазм, стремление с честью достичь намеченной цели. И мы достигли ее, поставили свои подписи под рапортом форуму коммунистов, и в память об этом коллектив получил памятный вымпел. Высокопроизводительный труд каждого был отмечен по заслугам. Десять молодых шлифовщиков удостоены знаков комсомольской доблести – «Ударник-75», а пять человек награждены знаками ЦК ВЛКСМ «Молодой гвардеец пятилетки».

   Коллектив участка не успокаивается на достигнутом. Шлифовщики продолжают соревнование за сверхплановый выпуск добротной продукции. Для этого ищут новые формы
соревнования, вскрывают резервы производства. Когда появилась статья В. Тащилова «Твоя рабочая совесть», на участке решено было провести собрание по ее обсуждению. Но как лучше сделать это? Предложений было много. Остановились на одном – провести накануне собрания специальную анкету. Это позволило каждому участнику предстоящего разговора обстоятельно подготовиться к нему. И собрание получилось деловым. Было высказано много дельных предложений. Валя Латоха, например, говорила о том, что узким местом еще является неритмичная поставка на участок металла, что металл этот нередко приходит с раковинами, что усложняет процесс обработки прутка. «Но это внешние факторы, влияющие на работу шлифовального участка, – заметила Валя Ильченко. – А у нас есть и внутренние. Мы не должны забывать, что через каждые сорок секунд со станка выходит готовый пруток. И эти секунды надо беречь. Мы же, честно говоря, иногда не по-хозяйски относимся к рабочему времени». Были внесены также предложения улучшить контакт с механослужбой – чтобы она своевременно и качественнее производила ремонт шлифовальных линий, чтобы лучше убирались рабочие места. В этом и проявляется забота о повышении производительности труда, о качестве продукции.

В зимнем плену

Зима снегом все запорошила,
Замела все тропинки в саду,
Как я жду, чтобы ты позвонила,
На свиданье к тебе я пойду.
Вот увижу тебя и растаю,
Не страшна непогода вовек.
Как и раньше, тебя обожаю,
Самый близкий, родной человек.
Не звонишь и не шлешь эсэмэски,
Прыгну в валенки, в дедов тулуп,
Как приду, допишу арабески,
Пусть соседи твердят, что я глуп.
Я из зимнего вызволю плена
И согрею тебя в морозы,
Совершу я поступок джентльмена –
Подарю тебе алые розы.
В небе над Веной

Быль

   Как ни пытался Александр приписать себе пару лет, на фронт его ни в 1941-м, ни в 1942-м годах не призвали. Местный военком хорошо знал сына преподавателя математики, на всех городских олимпиадах обходившего многих своих одноклассников, в том числе и его ребенка. Вердикт был однозначен - продолжать учебу в летном училище. Все предметы парню давались легко, да совесть мучила. Сводки Совинформбюро все настойчивее сообщали об успехах советских войск, о массовом наступлении на всех направлениях.

   «Войне - конец, а я останусь не при деле», - часто думал молодой летчик. Но пришел и его черед внести свою лепту в борьбу с захватчиками. Шел 1944 год, советские войска гнали фашистов далеко на запад. В одну из летных частей прибыл новоиспеченный специалист Александр Гырлин. Он и в летном деле оказался на высоте, уже через несколько месяцев службы ему присвоили внеочередное воинское звание - капитан. Под крылом серебристого лайнера Александр Гырлин видел Прагу, Будапешт, Вену и другие столицы стран Европы. Их жители благодарны летчику-освободителю за свои спасенные жизни и сохранившиеся дома.

   Он много рассказывал детям, племянникам и внукам о боевых вылетах, сбитых фашистских мессерах и фокерах, воинской взаимовыручке, но один эпизод заполнился им надолго. Этот бой в небе над Веной чуть не стал для него, тогда уже командира звена, последним. Ведомым шел сам командир полка. Воодушевленный первым сбитым «фокером», комполка продолжал преследовать другие вражеские самолеты. Но облетевшие с флангов «фокеры» стали прижимать комполка к земле. Наш дед геройски подоспел на выручку командиру. Вступив в неравный бой с врагом, он сбил двух фрицев, остальные сами скрылись из вида.

   Дедушка рассказывал нам, что ему было страшно, но он бы никогда не бросил товарища в беде, хотя мог погибнуть всего за несколько дней до Победы. Удачно приземлившийся седой комполка долго тряс руку и обнимал молодого, находчивого в бою летчика. В звании капитана и с пятью медалями, повоевав всего несколько месяцев, Александр Гырлин вернулся домой, к мирному труду. Всю послевоенную жизнь он посвятил себя металлургии, работая сначала в мартеновском, а затем в прокатном цеху КМЗ.

   Занимался общественной деятельностью. Заметив его твердый характер, высокую гражданскую позицию и доброе, открытое для людей сердце, его коллеги не раз избирали Александра Гырлина председателем цехового профсоюзного комитета. Он организовывал праздничные мероприятия для коллектива, много внимания уделял социальнобытовым условиям на турбазе и в детском лагере.

   Уйдя на заслуженный отдых, Александр Павлович не покидал родной завод, работая много лет в совете ветеранов предприятия. Неоднократно бывший военный летчик встречался со своими однополчанами, посещая летную часть, базирующуюся сейчас в Николаеве.

   К сожалению, мы не властны над временем, уходят от нас навсегда герои прошедшей войны. Не дожил до славного семидесятилетия Победы и летчик-истребитель, металлург, замечательный человек Александр Гырлин. Память о нем живет в его делах, сердцах близких, родных и друзей, бесконечно гордимся своим героическим дедом и мы, его внуки и правнуки.

Поцелуйные места

Последний ряд, укромные места,
А в сердце - обостренные мечты.
Сеанс последний, взята высота,
И в целом мире только я и ты.
Глаза, конечно, вроде на экран,
Ну а реальность - как ОНА близка!
И это не виденье, не обман,
В моей руке лежит твоя рука.
Что бы в сюжете нашем не сложилось,
Но на уме моем только одно:
Чтобы как можно дольше длилось
Такое интересное кино.
Его я никогда не позабуду,
Обнял тебя, какая красота!
И покупать теперь всегда билеты буду
Только на эти, поцелуйные места.

Весна 45-го года

Сорок пятый пришел, наступила весна,
О победе слова на устах.
Все смелее о ней разносилась молва,
Уходил с той надеждой и страх.
А в окопе лежал совсем юный солдат
И чуть слышно стонал и стонал,
Но упорно шептал:
«Как победе я рад», Хоть и кровью он весь истекал.
На шинели по лесу тащил его друг,
Шел, последние силы теряя,
Только пули шальные свистели вокруг,
О победе, конечно, не зная.
До своих они оба таки добрались
По чужой, по немецкой сторонке.
Хоронили их вместе, бойцы мстить поклялись,
Отправляя родным похоронки.
Да, погибли они, защищая страну,
Два достойных Отчизны сына.
Напоследок вдохнули победной весны
И чуть-чуть не дошли до Берлина.

Татьянин день

Безумно он любил Татьяну,
Носился всюду он за ней.
Хранил смиренно ее тайну,
Всегда был предан только ей.
Немало на земле нашей Татьян,
Но об одной грустил он постоянно.
Давно узнал ее изъян,
А сердце все трепещет рьяно.
Январским солнцем ослеплен,
В нее по-прежнему влюблен.
Ее любить ему не лень,
Он к ней придет в Татьянин день.

Золотая листва

Золотая листва все кружит
Надо мной, над прудом и над вами.
Мое сердце немного дрожит,
И смотрю я на все со слезами.
О листве кто-то сказ сочинил,
Наградив золотыми словами.
И теперь каждый год тот мотив
Побуждает ко встрече с друзьями.

Любовь к трем апельсинам

   Всякий раз в приближении Дня шахтера я вспоминаю события, произошедшие со мной теперь уже 35 лет назад.

   Заезд в ММП «Спутник», что в Сочи, пришелся на осень. Было еще не очень холодно, но в море купались только смельчаки. Большинство предпочитало бассейн, тоже с морской, но умеренно подогретой водой. Там я ее и увидел. Хотя в двадцать лет все девушки хороши, она была особенной, чем-то отличающейся от девушек ее возраста.

   Волосы тугими узлами сплетались в волшебный узор и делали мою новую знакомую какой-то необыкновенной. Огромные круглые глаза смотрели на меня, как мне казалось, с интересом. Приятная скромная улыбка влекла к себе.

   Через день нас приглашали на экскурсии: Мацесту, Кавказский аул, Сочинский цирк. Наша компания парней и девушек из Донбасса была очень дружной. Мы перезнакомились еще в первые дни нашего пребывания и сами организовывали для себя интересные мероприятия - спортивные соревнования и турниры, интеллектуальные состязания. Нередко сами составляли туристические маршруты и досконально обследовали близлежащие достопримечательности. Усталые, но довольные и счастливые, мы возвращались на базу отдыха.

   В одну из поездок мы разгулялись «по полной». Хотя кормили хорошо, но хотелось чего-то особенного. Десертное вино, шоколад и по апельсину на брата нас вполне устраивало. Люда очень любила эти пахнущие оранжевые мячики. Умело, без потери сока очищая кожуру, она ела маленькие дольки, а я любовался этим.

   После возвращения из Сочи я несколько раз ездил в Донецк, где жила Людмила. Мы гуляли по городу, ходили в кафе, и последним автобусом я ехал домой.

   Однажды решил познакомиться с ее семьей, так как имел самые серьезные намерения. Решил удивить Людмилу необычным подарком, а так, как в магазине тогда апельсины не продавали, то я пошел на рынок. Долго бродил между рядами с заморскими фруктами, сжимая в кулаке свою зарплату слесаря (130 рублей). Мой выбор пал на три самых громадных апельсина, за которые я отдал четверть моей зарплаты.

   Ужин был необыкновенно богатым по тем временам, а ее отец - шахтер - много рассказывал о своем нелегком труде, ну и о соответствующей нагрузке зарплате. Мне так
захотелось стать шахтером. А затем и ее отец, и брат заторопились в ночную смену.

   После ужина Людмила пригласила меня в свою комнату и принесла десерт. Среди всего прочего был и поднос, на котором большой горкой красовались штук пятнадцать апельсинов. Ее красивые пальчики один за другим очищали заморские дорогие фрукты. Видно, для нее это было так привычно, а я хотел удивить.

   Больше Люду я не видел. Для себя решил: обязательно стану шахтером и стал. Позже женился, счастлив в браке, но эту историю с тремя апельсинами я всегда вспоминаю с легкой грустью.

Все подвластно взаимной любви

   В конце шестидесятых годов в ДК «Металлург» задумали открыть клуб молодой семьи. За помощью обратились к заводскому комсомолу. Так, наставниками клуба стали активисты Лилия и Андрей. Многим молодым людям помогли они тогда решить их семейные проблемы, участвовали в организации досуга.

   Как-то вечером Андрей пригласил коллегу на чай. Приличные чашки и ложки занял у соседей. Когда умерли его опекуны, бабушка и дедушка, парень жил один, и кроме стаканов, в доме ничего не было. Зато в палисаднике росло много роз, их букеты он расставил по всей комнате.

   Когда пробило двенадцать, и туфельки с обольстительными ножками не исчезли, Андрей предложил остаться до утра. Лилия согласилась посидеть до прихода его родителей, ведь он не сказал, что их нет.

   А следующее предложение было уже более серьезным и дальновидным - остаться навсегда. Когда она ответила: «Да», - добавив при этом, что надо же кому-то ухаживать за розами, его счастью не было предела. Казалось, что оно будет длиться вечно. И вдруг - шахтный обвал, и Андрея достали едва живого. На первом же посещении врач объяснил Лиле, что с позвоночником шутки плохи и что вряд ли он когда-нибудь сможет подняться. Он кричал и грубил, ожидая, когда она уйдет навсегда, собирал таблетки для удобного случая.

   Не сдалась одна Лиля. Ее пышная «бабетта» ушла под косынку, в палате появилась раскладушка для ночных дежурств. Днями она искала все новых врачей, консультантов,
массажистов, доставала дефицитные в то время лекарства. Год распада союза молодые люди встречали вдвоем в палате.

   Все ходячие ушли домой, малоподвижные - в холл к телевизору, и только нетранспортабельный Андрей смотрел сказки по детскому проектору. Цветы поменяли полярность, теперь она носила их ему. Переболели вместе и победили, хотя никто из знакомых даже предположить не мог, что она поднимет его на ноги. Через полгода Андрей был уже дома, и начался новый виток испытаний - костыли, спецприспособления для спинальников, консультации. Независимость внесла свои коррективы. На пенсию не тянул (только долевая), выплаты по страховке оказались мизерными. Разовые пособия по травме касались только пострадавших в Украине, а он попал в аварию за два дня до нового указа. А тут еще и павловские шутки с деньгами сыграли свою роль, тысячи превращались в копейки.
Андрей рос сиротой. Лилины родители не одобрили выбор дочери и материально молодой семье не помогали. Так что жили, во многом себе отказывая.

   Но разве счастье в деньгах? Конечно, нет. Ведь они так любили друг друга. Постепенно Андрей стал подниматься, и полетели сотни счастливых дней их совместной жизни. 360-й медовый месяц праздновали уже в пансионате на Азовском море. Цветы для любимой он добыл на клумбе соседнего пансионата, это опять были розы. А их общий двор благоухает цветами 10 месяцев в году.

   Эту пару часто спрашивают о секрете семейного счастья. - Вот он наш секрет, - отвечает Андрей, показывая на Лилю. - Я просто очень сильно ее люблю!