Виктор Гырлин - «Литературная мозаика» - выпуск 3

Подробности

Категория: «Литературная мозаика» - выпуск 3

Опубликовано 27.12.2016 09:59

Виктор Гырлин.

   Сотрудничает с газетой «Знамя индустрии» 45 лет. Неоднократно был лучшим среди внештатных работников газеты, за что имеет грамоты, призы. Пять лет назад Виктор Николаевич Гырлин увлекся поэзией. Издал личный сборник стихов и прозы.

   Совместно с местными авторами печатался в 2-х сборниках «Литературная мозаика».
Полон жизненных сил и творческих замыслов. Товарищи по литературному содружеству - запорука и двигатель для воплощения их в жизнь.

Двушка

ЭССЭ

   Двушка - школа, ушки – мы, ученики. Сегодня, перебирая школьные дневники, я всё больше убеждаюсь: шестое чувство, которое часто посещало меня первые восемь лет учёбы, было первым и единственно правильным. До сего дня не собирался публиковать свою биографию. Но до её интересной, на мой взгляд, части дорос. До чего странны были учителя - мои биографы, многие их выдержки в школьных дневниках тянут на каноническую биографию человека, которого советская школа мордовала восемь лет. Моего терпения хватило лишь на этот срок в познании жизненных университетов. В памяти моей остались кликухи учителей. Была Гидра и Жаба, Кащей и Соломон, Шрек и Стакан. Некоторые выдержки из записей в дневниках и мои воспоминания поры той действительно заслуживают внимания.

   «Ел хлеб с маслом на уроке». Это запечатлела свои наблюдения непонимающая жизни «Анатомичка». Ей невдомёк, что на перемене мы отбивались снежками от вечных соперников в спорте. Важно было доказать, что сильнейшие мы - «7А», а не они - «Бекалы»- «7Б», лишь случайно выигравшее в прошлом сезоне.

   От пребывания в школе самые сокровенные воспоминания в памяти сохранили переменки. На них мы научились всему, что пригодилось всего больше всего в жизни - курить, считать и беречь «Свои деньги, развивать неуставные отношения с однокашниками.

   «Ваш внук пришёл на урок с шариковой ручкой» - заложила меня ботаничка. Меня воспитывал дед, работавший в той же школе. Читал математику. Я бы, как и все, носил чернильницу, но… Дядя привёз из Порт-Артура такое на тот момент диво - шариковую ручку, и она единственная в школе… у меня. Я вновь и вновь находил её дома (отдавали Деду) и приносил в класс. Интересно, принёс бы кто сегодня в класс чернильницу вместо шариковой ручки? Что ему впаяют в дневник?

   «Не был на уроке труда» - запечатлел на века запись «Трудовик». Так я и тогда знал: никуда он не денется, труд… Полста трудовых годов в одноименной книжке радуют лишь моё моральное удовлетворение.

   А что «Опоздал на урок географии», о котором сообщил наш «Стакан Стаканович», так я бегал домой за булочками. Знал, что у бабушки утром уже подошло тесто, а живём рядом с «двушкой». Похвастал,- дружки и намекнули.

   «ПУСКАЛ ГОЛУБЯ»- поведал Новизну физик». Чем он помешал серьёзной науке, голубь? Ведь он бумажный был. Позже стих о голубях лёг на газетную страницу. И всё-то им мешало, педагогам: и семечки, и что из класса не выходил на перемене, мало собрал металлолома, разговаривал с соседом. А что выкрикивал, так я уже тогда вырабатывал командный голос. Пригодилось, когда дорос до звания Советский офицер. Попутно, с пересмотром дневниковых записей, вспоминаю и педагогов не оставивших автографов в основном хранилище, но запечатанных моим благородным умом. - Химичке три десятка лет. Ей наверно сносу нет,- так мы летние уделяли внимание педагогу и хвастались умением декларирования «своих стихов» уже тогда эта умница пророчила альтернатива бумажным газетам. Почему-то до сих пор они не придуманы, хотя на этикетках воды «Миргородская» печатают: «Несе ГАЛЯ воду». Боюсь «газеты мечты» заполнили бы всю территорию школьного сада, как сегодня разовая посуда от торгующих вокруг киосков.

   Не одиножды директор отбирал сам или принимал от коллег ходившую по школе перепечатку книги «Четвёртый позвонок». Это прототип «Очерков бурсы», но на Финский манер, - это и беспокоило педсовет. Подняв правую руку на уровень плеча и вытянув толстый указательный палец в сторону виновника, властно произносил, будь-то любой день недели: «ДО - ПОНЕДЕЛЬНИКА! Ко мне с родителями». То был приёмный день. Сегодня лысый - это модно и круто. В мои пятнадцать нам давай «КОК, «КАНАДКУ», «ПОЛЬКУ». А в тогдашней школе это было неприемлемо.

   А мои бедные брюки. Ну за что тогдашний министр культуры за мной гонялась? Мы их ушивали, делая «дудочки» по количеству лет. В школе директор и классная дама с нравоучениями, на танцах менты разрывали наши шедевры с лампочками на брюках и батарейками в карманах. По «наводке» «Четвёртого позвонка» часто шутили и мы, «Ушки». Было стыдновато, ещё носили красные галстуки, но страсти были превыше.

   Старому преподавателю литературы в перепалке дебатов вставляли: «Не звиздите Т.П.», - А я не звиздю - машинально парировала та. Чем больше проходило времени, тем более нам было стыдно…В тот же год, после зимних каникул на смену «Не звиздившей» пришла новая «русачка». Только отучившись, была на 5-7 лет всего старше. - Кличку прошу не давать, есть уже. «КОНЯГА» И знаете, прижилась. Но шуток наших она не избежала. ВУЗ - выйди удачно замуж, но у «КОНЯГИ» к тому времени не сложилось. Тем её и подкалывали, вызывая вечером «03» к «роженице» - уже тогда развивалась моя страсть к журналистским сенсациям. Это успешно срабатывало при работе в газете. Не без интереса, давясь улыбками слушали её объяснения «непонятного» слова в выражении: «Мать беременна сидела, да на снег лишь и глядела».

   Меняются и времена, и люди. Сегодня я, дойдя до возраста директора, ношу «его причёску», не желаю «смерти бритоголовым». Ношу брюки, как и хотел министр - 25см. Смеюсь над персонажами «Четвёртого позвонка». Пишу шариковой ручкой в ещё бумажную газету и стараюсь сдать очередную заметку до понедельника, пока коротаю время до обеда, ем хлеб с маслом, не без интереса вспоминаю свои университеты в жизни. И особо горжусь своей родной «Двушкой».

Я встретил вас

ЭССЭ

В дом сой супругу вводи
Как в возраст войдёшь подходящий
До не спеши, но
И за 30 долго не медли…

   Вычитанная в юности притча, глубоко засела в Вовкином сознании. Немало встреченных девчонок, назло или от отчаяния, покидали его, предлагающего только дружбу, не более. Их брак был поздним, хотя первым для обоих. Ему 27, ей на пару лет меньше. Казалось, нагулялись и всё в браке должно идти как по- маслу. Но оба были с характером. Сошлись на редкость «огонь» и «вода», никто не хотел уступать другому ни на йоту. Субботние сауны, спортивные тренировки, друзья и хождения по книжным магазинам, на её взгляд, должно быть на втором плане или исчезнуть совсем. После холостяцкого раздолья его угнетали постоянные Наташины стирки, предлагаемые ему разминки с коврами, посиделки только у «мамы», постоянные подготовки к очередному ремонту, дабы выглядеть «не хуже». После очередного недопонимания его, Вовка стал «посматривать налево». Но каждый раз делать это становилось всё труднее. То имя такое же, то возраст, то лицом не вышла. Узнав лучше очередную пассию, как их называла Наташа, он возвращался восвояси. Их замашки не уступали Наташкиным. Красотой же они часто уступали жене. Молодых Вова стеснялся из-за воспитания, к старшим ещё «не дорос». А супчики каждой очередной ни во что шли с Наташкиным БОРЩОМ. Житейские мудрости, в конце концов, всё чаще стали посещать Вовкин мозжечок. Какая разница, кто когда прав? В жизни важны компромиссы. - Я сильный, я сделаю первый шаг! Решил Вовка. Эго - я прав! - улеглось. Главное, чтобы любимому человеку было хорошо. Ведь эта истинна скользила во всех его прочитанных любимых книгах. А их Наташа оставила на месте. На удивление мужу. - А ты знаешь, что ты самая красивая? - Однажды, после длительного перемирия отважился в который раз спросить Вовка. - Телом или душой? Отшутилась Наталья - и борщами тоже! Серьёзно парировал Володя и, обнимая жену, про себя подумал: «Первая жена она от Бога. Остаётся в очередной раз разобраться, за что мне такое счастье?» Надо будет Наталочке и маме баньку на даче протопить, давно просили, и серьёзно подготовиться к ремонту - размечтался Володька, растягиваясь поудобнее на диване.

Новоселье

ЭССЭ

   Суббота, выходные были в разгаре, целый день всё новые семьи подъезжали и разгружали своё майно во дворе вновь возведённой пятиэтажки. Разнося по этажам и квартирам вещи, многие будущие соседи помогали другу с негабаритными предметами. Каждый новосел в благодарность старался задержать у себя соседа, предлагая всё новую сухомятку вкуснятины и не жалея спиртного. Сын прораба тепличного комбината, который сдавал дом в эксплуатацию, помогал всем. Придя пару месяцев назад из армии, был при здоровье и красе, кровь кипела в молодом теле. Бабы звали нарасхват. От угощений Николай, где мог, отказывался. Но зачастую, дабы не обидеть соседа, опрокидывал рюмку, обещал зайти ещё и шёл дальше, знакомился в основном с женской половиной въезжающих. Почти всех мужчин он знал, как и они его, по работе на строительстве тепличного комбината, куда его устроил отец. В одной из квартир, придя с предложением своих услуг, Николай застал двух соседок. Они обговаривали новые удобства и, конечно, новых соседей. Валентина, полноватая, пышногрудая дама, не стыдясь своих «За тридцать» сыпала советами. Добродушная, обходительная, бойкая она не без гордости заявляла всем, что это она «выбила» квартиру. - Мужу вечно некогда, - жаловалась она соседке, - не в командировке, так в пивной, да на рыбалке. Без приглашения она являлась на все заседания постройкома, вставляя свой голос и грозилась каким-то знатным и весомым родычем из Краснодара. Таня, миловидная женщина лет, была ну очень красива. Пышные волосы, карие глаза, прекрасная кожа под тоненьким халатом…, лицо и руки в своём обнажении словно светились. Таня рано вышла замуж. Отъездив с мужем-офицером семь лет по крайним точкам Союза, сумела уговорить его оставить службу. Комиссовавшись, тот нашёл работу не лучше. Его командировки по всему Краснодарскому краю надолго отдаляли от семьи. Это хорошо знала Валя. Оценив опытным взглядом помощника, улыбнувшись и подмигнув Тане, муж которой тоже был в командировке, она заспешила восвояси. Николай, прибив полку в ванной и собрав кровать Таниному сыну-первоклашке, был приглашён к столу, предыдущего выпитого уже хватило бы для смелости остаться у Тани подольше. Она была всего на пять лет старше. Николай, приближаясь к столу, ещё думал о жертве, которой станет он, утонув в её прекрасных глазах… Выпив для приличия, Николай рассказал пару армейских шуток, Таня - подобные из своей жизни по гарнизонам. Предложенная осмелевшим Николаем рюмка «на коня» оказалась лишней. От перебора ему «поплохело». Выбежав, он обновил туалет, вырвав. Только через неделю Николай решился на визит к соседке. Купив с первой получки маленькую хрустальную вазочку, конфеты и индийский чай, зашёл извиниться и, если повезёт, почаёвничать. - Я всё понимаю, - скромно, но приветливо остановила его извинения Таня. - Будем пить чай! Рука Тани, положенная на плечо Николая, успокоила парня, ещё стесняющегося женщин. - Что у тебя двери приоткрыты? - Попробуй моих пирожков, просовываясь с тарелкой пышущих жаром, в комнату проникла Валя. Троица, посмотрев друг на друга, весело засмеялась. Чай пили до последнего пирожка.

На золотом крыльце

На золотом крыльце сидели,
Все на звездочки глядели,
Кто кем будет, все гадали,
Злых соседей обсуждали.
Жестянку по двору гоняли,
Тарзанку над Торцом вязали.
В лужах корабли пускали,
Старушкам в дверь, шутя, стучали.
Уж день вчерашний позади
И Хронос восемнадцать нам отмерил.
И каждый видел впереди
Свой путь, в который твердо верил.
На пустыре костры мы жгли,
Картошку вкусную пекли.
На тепловоз смотреть ходили
И фотки Натали хранили.
Прошли еще две пары лет по восемнадцать,
И во дворе уже другая детвора.
Лишь мне теперь привычно клюкой бряцать
И тосковать в беседке на краю двора.
Все в этом мире снова повторится,
Лишь молодые годы не вернуть.
И ты, красавица, опять мне будешь сниться,
Чтоб наяву продолжить этот путь.

ХОРОШО

Хорошо мне с тобою в субботу,
Строим планы на выходной.
Не затею с машиной работу,
Если будешь рядом со мной.

Мне с тобой хорошо в воскресенье,
По базару идем иль в кино,
Кофе пьем, говорим о веселье,
Лишь бы вместе, а там - все равно.

На работу тебя провожаю
Понедельник тяжел, понимаю.
Я ж надеюсь и верю, и знаю
Хорошо будет все, как в раю.

Хорошо и во вторник, и в среду,
Но сосед скалит зубы назло,
Что настойчиво я тебя жду
Мы уверены нам повезло.

Я в четверг все искал паутину,
Пылесосом прошел по коврам.
Наконец я закончил рутину
От нее мне в душе тарарам,

Я кидался и в пятницу в бой,
В лучший день проведенный с тобой,
От любви брошусь в омут с тоской
Пусть гутарит народ: «он такой».

В небе над Веной

Гырлину А.П.

Он летать в 43-м лишь стал.
До того же, пока не вышел годками,
Своё небо не оберегал
И не звал никого он сынками

Для «полкана» сынком сам он был
Да к тому же, не самым любимым
Всего больше с него он спросил
- Выполнять! Его вердикт неумолим.

Мендельсон

Друцкой Л.

Все игру на баяне видали
Конечно же, это в природе не новь
И то, что они исполняли
Собравшимся было не в новь.

А новью той пара блистала
Что кнопки жала в унисон
И улица вся от крещендо рыдала
Соседский даря буассон.

Окончив одну музыкалку
Содружество нот в дар несли
Даря мастерство и закалку
Там чадам, к которым они приросла.

Глиссандо лилось из сердец молодых
Мечтали о жизни грядущей, о чадах своих
Собрав всех коллег и друзей и родных
А те им послали рушник для двоих.

Вальсы, польки и кадрили
Пара что преподнесла
Свадьбу фортэ закадрили
Пара креативом потрясла.

Мендельсон все стоя ждали
По заявкам очень смелых
Все ему рукоплескали
Тот акцент он был для них – для молодых.